Вообще интересно, готов ли кто-нибудь из предпринимателей оставить свой бизнес в наследство? Мне кажется, что это ключевой вопрос экологичности предпринимательства. Это на самом деле ключевой вопрос для людей. Вопрос безопасности, вопрос работы, вопрос, на какой срок ты планируешь свой бизнес, готов ли оставить его детям не в качестве головной боли, а в качестве целой культуры? Конечно же, в 1993 году, когда мне было 24 года, я ни о чём таком не думал, а делал этот проект под себя, и в этом была моя экологичность. Для меня экология – это не только взаимодействие с окружающей средой под названием «природа», это экологичность взаимоотношений внутри меня и с людьми, с которыми я взаимодействую. Потому что невозможно взаимодействовать с природой и думать о каких-то экологичных проектах, если у тебя внутри нет этой экологии и нет чёткого понимания и взаимодействия с людьми. Экологичность взаимоотношений – это тот тренд, который для меня сегодня очень и очень важен. Сейчас в «Персоне» мы говорим о том, что невозможно думать об экологичном отношении к клиенту без соответствующих отношений руководителя к своим сотрудникам и между самими сотрудниками. Если задать себе вопрос, экологичны ли мы в своих взаимоотношениях с родителями, с друзьями, на работе, я вам скажу, что нет, точно нет. Поэтому мне кажется, что до призыва защищать Химкинский лес или еще что-то, несомненно, важное, необходимо стать экологичным человеком изнутри, понятным для себя, понятным и ясным для окружающих, иначе всё остальное бессмысленно. Окружить себя деревянным полом, экологической мебелью и дизайном –это всё круто, но оставаясь при этом нервным, непонятным, агрессивным – бессмысленно.

С. Добролюбов: Это всё очень интересно, потому что когда мы делали газету, то ещё в первом номере сформулировали понимание, что вообще Green City («Зеленый город») – это, прежде всего, территория этики, а экология – это, в первую очередь, вопрос этического отношения к окружающему миру.

И. Стоянов: И то, какими людьми мы себя окружаем и с кем взаимодействуем! Можно сколько угодно маскироваться, но это твоя жизнь в обществе людей, это действия твоей веры – это очень внутренняя история. Так же, как те революции, которые сейчас стали так популярны. Это всё здорово, но мне кажется, что начинать надо с внутренней революции. Как минимум, с революции духа.

С. Добролюбов: Понятно, что бизнес, связанный с салонами красоты, этически более красивый. Это не нефть, не рынки, не консервные заводы. Тем не менее, приходилось ли сталкиваться с трудностями, скажем так, неэтическими, в годы становления? Сейчас многие знакомые предприниматели говорят, что в России вообще нельзя заниматься бизнесом, чиновники выпивают из тебя всю кровь, вокруг одни шантажисты и вымогатели…

И. Стоянов: Если об этом думать, если думать о том, что мир грязен, то тогда смысла нет. Но если знать, что ты можешь быть экологичным и окружить себя этическим пространством и такими же людьми, тогда да. Мы сейчас говорим про экологичность. Вот ты можешь приходить на берег загаженной реки и не видеть этой грязи? Ты можешь общаться с людьми и не видеть в них плохого? Это вопрос, с кем ты хочешь взаимодействовать. Предпринимательство должно быть равнозначно ремесленничеству. Вот ты шьешь обувь, стремясь к совершенству. Сделай свою мастерскую и шей там 2 пары в день, и на них найдётся покупатель. Если ты парикмахер – то именно ты должен открывать салоны красоты, а не предприниматели. Рестораны должны открывать шеф-повара, мастерские по пошиву одежды должны открывать дизайнеры. И в этом есть экологичность отношений. В этом случае ты не попадёшь в зависимость.

С. Добролюбов: Но тогда получается, что построить масштабный бизнес-проект, создать бизнес-империю невозможно?

И. Стоянов: Мы привыкли в девяностых: вышел в поле, и у тебя есть возможность, как тебе кажется, что-то сделать. Это закончилось, пойми! 1994 и 2012 годы – это как 1993 и 1970 – время очень поменялось. Почему растёт недовольство, происходят революции? То же самое было в 1990-х годах, люди не понимают, что обстоятельства поменялись, и проблема в том, что люди не хотят меняться, но они хотят менять мир. А это полная чушь, потому что мы все пытаемся изменить родителей, родственников, друзей, своих сотрудников, но так не происходит. Япредлагаю просто посмотреть внутрь себя, покопаться там. И исходя из своего таланта, компетенции и умения начать выстраивать экологическое пространство, которое равняется твоей компетенции, твоему таланту и твоему предпринимательскому дару. Неважно, ты – журналист, архитектор, политик – это всего лишь твоя компетенция. Ну, надо найти иголку и свой воздушный шарик, проткнуть и сдуться до объёмов ремесленничества, найти свой талант. Не питать сейчас моё пространство иллюзией, выпихнуть её и сказать: объёмы, масштабы – это миф, это всё закончилось. Итальянское или английское предпринимательство – то, которое имеет культуру, – на чём было основано? На ремесленничестве. На твоём таланте, таланте твоей семьи, твоего рода.

С. Добролюбов: Но при этом вы сами, по сути, построили небольшую империю.

И. Стоянов: Да, мы все строили империи. Где вот сейчас все эти императоры? Поменялся мир, поменялся потребительский рынок. Революции происходят, когда люди недовольны собой, но думают, что мир плохой, что он им не подходит. Вот читателям задание: сядьте друг напротив друга, сначала боком можете сесть, не скрещивая руки, ноги, и сконцентрируйте своё внимание, чтобы почувствовать, что в вас происходит. Ты, например, недоволен его зеленой кофточкой, а он недоволен твоим странным пиджаком… Потом пообсуждайте друг друга про себя и понаблюдайте без звука, просто сравнивайте: «что-то кофточка мне не нравится, сидит не так, и стрижка не та». Послушайте себя. А потом понаблюдайте друг за другом, не оценивая, просто посмотрите в глаза собеседнику, и вы почувствуете разницу. Вы почувствуете, сколько энергии в вас появится, когда будете жить, не осуждая, не сравнивая и не тратя силы на описание друг друга. Когда сражаешься с ветряными мельницами, испытываешь иллюзии, тратишь уйму энергии. А когда принимаешь себя таким, каков ты есть, принимаешь людей, с которыми ты взаимодействуешь, такими, какие они есть, появляется энергия для реализации твоих проектов. И ты не идёшь на Болотную к людям, которые не себя изучают, а ищут крайнего. Так что вот готовый рецепт: посмотри на то, какой красивый человек перед тобой. В чём магия салонного бизнеса? Все люди – это наши волшебные зеркала, которые показывают нам нас самих.

С. Добролюбов: Абсолютно согласен, в людях мы видим именно свои собственные недостатки, свои пороки и слабости. А вам удается жить в гармонии, в жутком городе, со злыми нервными людьми, с чудовищной энергетикой вокруг?

И. Стоянов: Это большая работа, несколько лет пристального взгляда внутрь себя, это колоссальный труд. Я тоже жил, да и до сих пор живу в иллюзиях, сейчас я это понимаю. У меня есть силы на реализацию проектов. Экология – как внутренняя чистота, как твоя музыка, это сначала ты, а потом всё остальное. Надо разобраться, что для тебя значит экологичность, надо обратить внимание на отношения с самим собой, потом с близким кругом: с родителями, с семьёй, с твоим окружением. Но только поменяв внутренний мир, ты можешь вообще что-то переосмыслить… В последние годы я много путешествую, объехал очень многие места, и знаешь, любое место – это люди. Ты любишь тот или иной город, когда тебе его показывает тот или иной человек. Когда человек влюблён в город, то не видит в нёмнедостатков, он тебе его преподносит так, что дарит свой взгляд, и ты влюбляешься в этот город.

С. Добролюбов: Вам нравится Москва?

И. Стоянов: Да, я люблю этот город. Но возможно, это ощущение двух-трёх недель: я вижу красивых людей в этом городе. Вчера поехал и погулял пару часов в парке Горького один, и я вдруг увидел, насколько люди разные, но как они приэтом подходят друг другу! И так порадовался, что я сейчас не вижу в людях того, чего видел раньше, потому что раньше это было во мне.

С. Добролюбов: А экологический отдых – это что для вас? Лучше уехать в деревню или на дикие острова, есть у вас такая тяга к природе?

И. Стоянов: Таким для меня было недельное путешествие в этом мае в Хорватию, куда я ездил с другом. Мы нашли совершенно фантастический маршрут – проехали 2 тыс. км по горам и удивительным местам. А в декабре я был в Индии, слушал учение Далай-ламы. Кто бы мог подумать, что я смогу пить из стакана, из которого пили тысячи человек, и который не моется?! Ведь понятно, что если на минуту задумаешься о том, что можешь заболеть, то 90%, что наверняка заболеешь. А люди приезжают и бухают там какое-то виски, думают, что так очищаются. Чудеса – они внутри тебя.

С. Добролюбов: Я это как раз прекрасно понимаю. То же самое, когда в церкви стоишь в очереди за Причастием.

И. Стоянов: Мы ездили в Дивеевский монастырь на 4 дня и питались в самых обычных рабочих столовых. В этом была экологичность. Для меня новые ощущения – радоваться любой погоде, я езжу полгода без пробок. В этом есть элемент трансерфинга.

С. Добролюбов: То есть для вас экология…

И. Стоянов: …это поиск энергии, которая позволяет быть сильным изнутри, тогда ты независим. Когда ты с людьми, тогда не примешиваешь свои эмоции, чувства и выстраиваешь с другими людьми мосты, опираясь на их талант и компетенцию. А любовь – читатели будут удивлены – это не чувство, а порядок действий. Для многих это будет шоком, но пусть читатели зададут себе вопрос: «Что для них любовь, когда нет уже стадии влюбленности?» Любовь – это забота, мы хотим, чтобы нам налили чашку горячего чая, когда мы замерзли, разостлали постель, когда мы устали, спросили, голодный ты или нет, приготовили тебе еду. Не об этом ли мы говорим?